Когда я слушаю «Раду и Терновник» — я всегда вижу голое зимнее поле, а посреди него — красную точку. По мере пения — точка приближается, растет — и вот я вижу круг огня. А в нем — Саламандра. То ли женщина, то ли ящерица, то ли бескрылый дракон. Женщина тянет руки из пламени и поет (о ветре, о траве в зимнем поле, о том, как холодно на белом свете и как больно и жарко в огне), маленькая ящерица беззвучно гибнет, переливаясь
черным гладким тельцем с желтыми пятнами, а дракон хочет улететь. Но ни один из них не вырвется из красного круга.
Песня закончится, и можно будет снова жить — обычной и ироничной) жизнью. Воспитывать кошку, жарить картошку и есть сгущенку. И даже думать, что вот придет новая жизнь, новое время, и мы напишем новые форматные веселые песни, и все у нас будет хорошо. Все будет — в шоколаде. Как у всех. А чем, собственно, мы хуже?
Да ничем.
Просто — вы единственные.
И поэтому когда все-таки придет «это» время — опять попрёт в глаза зимнее ветреное поле, редкая трава, красная точка. Всё ближе...ближе...
И вот уже в центре костра — снова — то ли поющая женщина, то ли
бескрылый дракон.
И не разберешь, кто из них кто.
Потом что это такая судьба.
Петь и переливаться.

Переливаться — и петь.

ДМИТРИЙ ВОДЕННИКОВ 2008 год